Страница 371

[Alexandr Korol]

Разговор с дедушкой-волшебником

Александр: Здравствуйте. У меня такой вопрос. Вот представим мы циферблат часов, и есть наверху 12, внизу 6. И вот можно сейчас представить такую картину, что когда на часах 6, то у кого-то сейчас с 6 утра, наоборот, солнце восходит и начинает набирать обороты, а где-то оно сейчас с шести вечера, наоборот, заходит и начинает максимально уходить. И пик восхода солнца, если у кого оно начинает с шести утра восходить, – это примерно двенадцать. А пик захода, когда тоже с шести начинается у кого-то, также это доходит до двенадцати, и вот оно ушло. И вопрос у меня такой, а если мы сейчас будем говорить не про время вот это, а про время в глобальном смысле, как про четыре больших цикла глобальных, в которых живет человечество, то там такие же примерно часы?
Дедушка-волшебник: Они... тот же вектор. Вернее так, в зависимости от того, какая система работает: если это человек другой цивилизации, то у него время может двигаться внутрь или, условно говоря, не по горизонтальной линии, а по вертикальной.
Александр: Не по горизонтальной линии, а по вертикальной. Но принцип тот же? То есть у кого-то просто это по вертикальной, у кого-то по горизонтальной?
Дедушка-волшебник: Да, и может быть одновременно и туда и сюда. И такое я не исключаю, потому что в этом отношении тогда система специфики мысли начинает работать совершенно по-другому.
Александр: Ну хорошо, а если мы сейчас говорим про нашу реальность, то мы сейчас на какой стрелке часов находимся? Сейчас какой период главных четырех циклов или, как говорится в индуизме, четыре юги есть? Вот мы сейчас на какой стрелке часов? Вот если с 12 до 12?
Дедушка-волшебник: Скажем, 12 часов 10 минут.
Александр: То есть, я правильно понимаю, что сейчас параллельно идет вот это то, в чём мы живём, оно ещё и разделено так, что у кого-то сейчас с этих 12 солнце, получается, ярко светит, а где-то, наоборот, оно всё меньше светит?
Дедушка-волшебник: Саша, ну смотри, подводная лодка, там 24 часа на циферблате, потому что они не видят ни солнца, ничего, но этот