Страница 324

[Alexandr Korol]

Он у вас есть сейчас у каждого. И получается, есть этот Иуда – хорошо. Я думаю: “Окей. Берем на заметку, есть Иуда”. Дальше. Дальше что? Есть какой-то зверь с числом 666, как-то там вот упоминается вроде в Библии. Есть Сатана, Люцифер, Сатана – если уже вспоминать всякие, не только библейские, а вообще в общем всякие рассказы, что где-то как-то что-то упоминается, что есть какой-то Бог, а есть типа антибог, а точнее что-то вот темное, какой-то черт, Сатана – за ним какие-то там бесы стоят, или это же тот же Антихрист, или тот же Люцифер, ну что-то такое темное, плохое. И как будто вот, ну для всех людей, для обычных смертных, у которых работа, скажем так, никак не связана с историей, или с мифологией, или с религиями, они, естественно, как бы, дальше-то глубже и не углублялись. Для них это все плохо. Просто вот плохо. Люцифер – плохо. Бафомет – плохо. Сатана – плохо. Антихрист – плохо. Ну как бы все это плохо. И все. Следовательно, вот эти, получается, Кали, есть такая богиня в индуизме, Майя – иллюзия, Апоп, или Апеп в древнем Египте, Аид, Арес – бог войны, то есть это все как бы плохо, всё это тьма. И вот что меня в первую очередь удивило, что в этом нет никакого порядка, что как будто просто всё тёмное – это всё просто тёмное. А что за что тёмное отвечает, как будто людей уже не волнует – главное, что это всё бесовщина. И я начинаю себя ловить на том, что у меня, правда, у самого такой же подход. Я начинаю понимать, что для меня просто всё тёмное – это всё тёмное и всё. А почему, как, как они там друг от друга отличаются? Я никогда не знал, с этим не сталкивался, естественно, зачем мне это читать, вообще, изучать. И тут я понимаю, что: “Вау, целое непаханое поле”. Здесь целый какой-то мир подземного царства, и он встречается, правда, ведь везде. Ведь вот, правда, персонаж с рожками, а где-то это не персонаж с рожками, а где-то это персонаж, просто над которым над головой месяц, обратите внимание, или где-то персонаж с определенной атрибутикой, с трезубцем или еще с чем-то – он встречается много где, во всех вообще, те, кто любят этнографию – вообще везде встречается, во всех мифологических рассказах. Всегда есть какой-то темный персонаж, а то, как оказывается, что еще и не один. И тут я звоню Александру “Большому” и говорю: