Страница 196

[Alexandr Korol]

как будто его глазами на все, на всех людей. И в том числе на то, что меня окружает. И вот первое, что резало мои глаза, это помещение. Что я хочу, чтобы стены были из камня или из дерева, а не из пластика. Ну, в кавычках. Как будто все некачественное, а мне хочется все из дорогого дерева и камня. И как будто я по-другому держу спину, и другую совсем хочу одежду. Такое всё классическое. И материалы должны все быть настоящие, натуральные. Дальше мне захотелось, естественно, сразу что? Сразу пойти в храмы. Сразу захотелось в церковь, в православные, католические, дворцы, музеи. То есть как будто максимальное опять подключение именно к культуре моего города Петербурга. Пока еще в меня был включен главный Бог, я с стопроцентной уверенностью, без сомнения, без ума говорю себе о том, что это мой город, Петербург. И я это сказал Александру “Большому”, и он сказал, “Конечно, Петербург – это самое древнее, что есть в мире. Оттуда все началось. Просто этого никто не знает”. И я понимаю, что это мой дом. И как я в детстве, когда в меня так же вселялся этот Дух, я говорил о том, что это мой город, и что цари его строили на будущее, то это все правда. И я понимаю, что, значит, должно прийти время, когда этот город станет моим. В буквальном смысле этого слова. И меня даже не посещали мысли, как это произойдет и когда. Я просто понимал, точнее, верил на сто процентов, что это будет просто когда-то. Но оно случится. Меня не волновали вопросы: когда, зачем и почему. Хотелось слушать только классическую музыку тогда, в первые дни, после 10-го числа. Еще я тогда начал по-другому, совсем по- иному видеть и чувствовать людей. Я вспоминал каждого человека, кто приходил мне в голову и видел, что им движет и кто он такой. Как будто я видел истину каждого, кто есть он. И ко мне в гости зашел человек, и я ему это все про всех и про него перечислял. А потом я позвонил Александру “Большому”, и как будто не я, а этот главный Бог начал ему говорить и делать замечания. Что нужно делать, а что нельзя. И Александр “Большой” это очень серьезно воспринял. Он понял, кто с ним говорит. Это было очень необычно. Потому что потом, в следующий раз, он начинал разговор, когда в следующий раз я с Александром “Большим” созвонился, и он начал отчитываться мне и говорить: “я все делаю, как тогда ты сказал. Все сразу с того же дня”. Дальше... Я просил, чтобы меня пофотографировали. Но 10-го числа фотографий нет. Когда в таком состоянии, ты забываешь обо всем.