Страница 499

[Alexandr Korol]

как раз вот в этом темном мире, у них все цвета эти искажены как вот это все выглядит. Оно все такое, оттеночек такой мрачненький такой, веет какой-то больничкой такой советской или отделением полиции таким старым, вот чем веет, коммуналкой веет. И это мир тьмы. Мир тьмы, от него веет больше коммуналкой, давайте так, коммунальной квартирой с алкоголиками в Советском Союзе в 90-х годах, вот начало 90-х, такая с алкашами, как вот эти фильмы «Левиафан» или «Груз-200» – вот это энергетика. Это и есть вот этот темный мир под землей, он такой: там такая музыка, такие фильмы, такие люди, такое всё. Сейчас все на современный лад переходит, но всё равно в этой тьме достаточно живёт много людей. Материальный мир – это всё-таки мир той энергетики, как ориентир – хотя много, конечно, есть оттенков – но это вот мир, как пример в фильме “Двое я и моя тень”. Вот это должно быть как-то так.
Мир сердца – это... Там много, конечно, всяких таких оттенков есть. И он тоже похож на материальный мир. Просто там больше волшебства в мире сердца. В мире сердца есть больше приключений, путешествий. Получается, что даже фильм «Арахисовый сокол», где вроде Шайа Лабаф убегает от погони хулиганов, но там показывают очень сильно сердце, в этом фильме: как он не оценивает этого мальчика с болезнью, и как у этого мальчика есть тоже какое-то желание, мечта, и как они отправляются в такое вот путешествие. И я скажу так, я бы с удовольствием бы так жил. Это очень здорово – собирать лодку на реке, общаться с какими-нибудь дедушками, бабушками, людьми, которые тебе по пути попадаются. И вот все это безоценочное вот это, нет вот этой оценочной злости. Понимаете? Вот оно как.